Літературний дайджест

Как у многих, в юности у меня были - ну, кумиры не кумиры, - но певцы (то есть, собственно, певицы), по которым я сох на расстоянии. Особенно мне нравилась одна. Я знал, что никогда с ней не встречусь, потому что я живу в стране победившего социализма, а она в «Америке-где-я-не-буду-никогда». Да и не в одном Железном Занавесе дело. Просто не судьба. И потом, она для меня была уже сильно пожилая, лет двадцати шести. Но ее лицо казалось мне волшебным, а  песни прекрасными. Пела она в основном про безответную любовь. Звали певицу Janis Ian.

   

Неспетая песня моя поет песню, хит 1976 года

Как говорится, шли годы. Я позабыл минорную Джанис с ее девчачьими  песнопениями. И все тоже ее забыли, потому что ничего выдающегося за последующие десятилетия она не спела. Много кого за это время поглотила медленная Лета.

И вдруг случайно натыкаюсь в YouTube´е на знакомое имя. В сочетании с незнакомым лицом.

Нет, меня расстроило не то, что она постарела. Это нормально, и выглядит моя былая любовь неплохо: ни подтяжек, ни коллагеновых губок; лицо умной женщины, видимо как-то правильно прожившей свою жизнь.

Не опечалился я и когда узнал, что предмет моих юношеских воздыханий после неудачного замужества стал лесбиянкой, чуть ли не иконой ЛГБТ. (Это в сущности, даже приятно: не встретилась со мной, вот и разочаровалась в мужчинах).

Но, боже мой! Прошло чуть не сорок лет, а она поет все ту же песню про страдания семнадцатилетних дурнушек.

Как это грустно, как грустно.

Когда видишь очень молодого и уже очень талантливого человека,  смотришь на него как на волшебника, который только-только начал показывать тебе чудеса и главные, самые поразительные, еще впереди. Но там ничего больше нет, в том магическом цилиндре. Особенно огорчительно, если ты на несколько десятилетий отлучился, потом снова заглянул в зал и видишь: постаревший маг вытягивает всё ту же цветную ленту, тащит за уши всё того же кролика.  

Или я не прав? Если музыканту повезло в жизни написать пусть только одну песню, но такую, которая проникла в сердца миллионов (как писали во времена моей юности в прогрессивном журнале «Ровесник»),  может быть, это уже большое счастье?

Так что, thank you, Janis. I am so sorry. 

Борис Акунин