Літературний дайджест

Анна Борисова — Чхартишвили, Брусникин — опять же Чхартишвили. И вот — еще одно саморазоблачение: оказалось, что под псевдонимом Алексей Маврин скрывался не кто иной, как Алексей — «Географ глобус пропил» — «Золото бунта» — Иванов. И, соответственно, «Псоглавцев» — «первый роман из серии «Дэнжерология» — с год назад изданный в «Азбуке» — написал именно он; по крайней мере, так утверждают издатели.

Ну вы помните — триллер про то, как трое городских молодых людей попадают в современную русскую деревню, — и как им там несладко приходится.

«Безусловно сложившийся, кондиционный, с оригинальной атмосферой, с колоритом — и не матрешечный при этом, без экзотики «рашн-деревяшн», ­однако и не идеальный роман: перенасыщенный историческими экскурсами (сырыми; ощущение, что ими замазывались дыры в драматургии); в галерее ­персонажей есть недопрописанные портреты или вовсе пустые рамы вроде так и не показанного «помещика» Шестакова, вроде лавочника Мурыгина; с сюжетными нестыковками, которые должен бы был отловить редактор».

По-видимому, вместо того чтобы отлавливать нестыковки, проще оказалось отловить настоящего автора — и вот вместо нижегородца Маврина перед нами возникает пермяк-соленые-уши-Иванов.

Мало того, объявлено, что выходит, — теперь уже под именем Алексея Иванова — и второй роман серии: «Комьюнити». Роман, судя по всему, акцентированно злободневный. «Топ-менеджер Глеб методично реализует свою мечту о жизни премиум-класса. Престижная и интересная работа в знаменитой IT-компании,  квартира в Москве, хороший автомобиль, желанная женщина, лучшие бренды… «Человек — это его айфон». Но с гибелью гениального IT-менеджера, совладельца компании, появлением его красавицы-дочери, оставшейся без наследства, и случайно обнаруженной загадочной надписью на древнем могильном кресте размеренная жизнь Глеба заканчивается… И странное, но явственное дуновение чумы пролетает над современным, внешне благополучным миром. Москва живет митингами, на баррикадах — богема… Но на модном интернет-портале тема чумы, Черной Смерти, приобретает популярность. Участники таинственного комьюнити вовлекаются в интеллектуальную игру, делясь друг с другом ссылками о древней болезни, — и становятся в итоге заложниками другой игры, зловещей, смертельно опасной… но чьей?!»

Кто бы мог подумать: баррикады, богема, интеллектуальная игра; во дает.

Что ж: Маврин умер; Иванов — даже если он в самом деле обиделся на весь свет — не перестал писать; Иванов остался автором непрогнозируемым; вот-вот прочтем его новый роман.

Новости одна другой лучше.

Лев Данилкин