Літературний дайджест

 

Кроненберг и не думал иронизировать, ему просто было неинтересно. Ближе к финалу фильм становится скучноватым нарративом, с героями ничего не происходит, а их внутренние конфликты замещаются внешними обстоятельствами в форме утомительного проговаривания.

В фильме Джона Хьюстона «Фрейд: тайная страсть» есть такой эпизод: доктор Мейнерт, показывает Фрейду коробку, в которой находятся мексиканские скорпионы.

Он говорит, что их лучше не выпускать на свет, поскольку живут они в темноте. Скорпионы в данном случае — это человеческие страхи, фобии, подсознательные желания, которые Фрейд собирался «вытащить» из человека и препарировать с помощью своего метода.

Казалось бы, подобную метафору вполне мог использовать Дэвид Кроненберг, взявшийся снять фильм о психоанализе.

Канадский режиссер ведь и прославился тем, что порой иронично («Голый завтрак»), а порой бескомпромиссно («Муха») изображал всевозможные человеческие мутации, соучастниками которых становились различные насекомые.

Однако ничего подобного мы не увидели. Наоборот, «Опасный метод» снят в столь светлых, лучезарных тонах, что все происходящее на экране рифмуется скорее не с Юнгом, Фрейдом и скорпионами подсознания, а с Джейн Остин.

Внутренние конфликты Кроненберг свел к внешним обстоятельствам, а «Опасный метод» показал как абсолютно безопасный.

Рождение психоанализа

Первоисточник фильма — весьма любопытная книга Джона Керра, название которой можно перевести как «Опаснейший метод».

 

Непосредственно сценарий написал Кристофер Хэмптон на основе своей пьесы «The Talking Cure» («Разговорное лечение»).

К Юнгу (Майкл Фассбендер) на лечение в Цюрих попадает молодая русская девушка еврейского происхождения Сабина Шпильрейн (Кира Найтли).

Через некоторое время участь пациентки она меняет на должность ассистентки, а затем добивается роли любовницы Юнга. К их союзу присоединяется Фрейд (Вигго Мортенсен), и уже втроем они на фоне венских и цюрихских пейзажей ведут долгие научные споры-беседы.

Сам по себе треугольник Шпильрейн-Юнг-Фрейд весьма интересен (как яркий исторический факт), особенно из-за нестандартности не великих мужчин, но Сабины.

Талантливая, невротичная, непредсказуемая, она сумела влюбить в себя одного ученого и заставить уважать другого (хотя оба по сути так и не отдали ей должное именно как коллеге).

Фрейду, надо сказать, вообще везло на одаренных русских женщин — Лу Саломе, Шпильрейн. Первую он ценил, вторую — побаивался.

Судя по фильму, Кроненберг довольно честно рассказал историю треугольника, но, скажем так, без особого интереса. Без намека на фирменный боди-хоррор (если не брать, конечно, в расчет сцены, где Кира Найтли, показывая безумие своей героини, так рьяно двигает челюстью, что ее метод вживания в роль действительно кажется опасным). Без конфликта.

Честно говоря, вообще не очень понятно, зачем канадец взялся за эту тему. Особой (повышенной) актуальности у классического психоанализа сейчас вроде бы не наблюдается, сам режиссер в своем творчестве фрейдисткие постулаты никогда особенно не предъявлял и не оспаривал.

В этом смысле особенно странной (комичной) выглядит сцена прибытия Юнга и Фрейда на корабле в Америку. Длится она меньше минуты и столь же необходима фильму, как гипноз — спящей красавице.

Как известно, ни Фрейду Америка не понравилась, ни Фрейд — Америке. Тамошнее общество просто испугалось, когда этот «немец-перец-колбаса» (Э. Доктороу) начал излагать свои ай-я-яй-безнравственные теории.

Однако Кроненбергу все же зачем-то понадобилось, чтобы Фрейд с Юнгом под торжественную музыку вплыли в Америку — будить Генри Миллера, наверное.

Бес конфликта

В «Опасном методе» в общем-то все герои выглядят несколько комично.

Мортенсен играет цинично-спокойного pater familias, заинтересованного лишь в том, чтобы найти для своего учения достойного наследника, а всех инакомыслящих — предать отцовской анафеме.

 

Юнг в исполнении Фассбендера выглядит среднестатистическим обывателем, способным оценивать свои поступки исключительно по шкале мещанской морали (что в прочем не мешает ему спать со своими пациентками).

Врач Отто Гросс (Венсан Кассель) появляется в фильме ненадолго, при этом оставляет очень яркое впечатление. Его реплики остроумны, его ироничная интерпретация человеческой свободы повергает Юнга в почтительное смятение.

Комизм в отношении Гросса достигает своего предела, поскольку оборачивается трагикомизмом — с такими взглядами жить можно очень ярко, но, увы, недолго.

В итоге за всех отдувается Кира Найтли, к своей героине она относится без самопародийности, наделяя Шпильрейн различными качествам и эмоциями, которым присущи изменения.

Своеобразным реверансом в сторону психоанализа (предмет, который совершенно не интересовал Кроненберга) является огромное количество диалогов в фильме.

Нет, это не разговорное лечение, а разговорное влечение. Влечение друг к другу, чтобы поговорить. Поспорить. Потеоретизировать.

Недаром в фильме Фрейд наносит глубокую обиду Юнгу тем, что отказывается рассказывать свои сны (объясняя это нежеланием ронять свой авторитет).

На самом деле сны они не только друг другу рассказывали, но и детально их анализировали. В общем научное (временами занимательное) и не очень правдоподобное бла-бла-бла не прекращается ни на минуту.

Эту условность «Опасного метода» (вкупе с условностью большинства персонажей) некоторые рецензенты восприняли как режиссерскую иронию.

Мне видится, что Кроненберг и не думал иронизировать, ему просто было неинтересно. Ближе к финалу фильм вообще становится скучноватым нарративом, с героями ничего не происходит (мутировать они даже не собираются), а их внутренние конфликты замещаются внешними обстоятельствами в форме утомительного проговаривания.

В общем в немногочисленном полку кинокартин о Фрейде и классическом психоанализе прибыло. Под именем — Сабина Шпильрейн, ведь это единственный персонаж в фильме, способный хоть как-то заинтриговать и заинтересовать зрителя.

И лишь в этом смысле ликбез от Дэвида Кроненберга можно считать вполне успешным.

Артур Гранд