Літературний дайджест

«Bonk» - в котором есть и про посткоитальные реакции енотов, и про эксперименты с автоматами искусственного соития, и даже не пытайтесь представить про что еще, - не столько даже про сам секс, сколько про то, что творится в голове у людей, которые занимаются исследованиями секса. Трудно ведь сказать, где именно в этой области знания проходит грань между «настоящими ­учеными» и «долбаными извращенцами»; Роуч пытается - или делает вид, что пытается - ее нащупать; как и во всем, связанном с сексом, процесс тут интереснее результата.

Для абсурдофага все эти «сексологи» - пастбище, уходящее в бесконечность: авторы пособий по супружеской любви, которые на поверку оказываются девственниками; люди, советующие проверять наличие ночной эрекции посредством обматывания пениса лентой - серией почтовых марок с перфорацией; женщины, которые умеют ­кончать с помощью одного только психического усилия... Роуч много времени просидела в библиотеках, коллекциони­руя всякую дичь, однако ее конек - это репортаж, трансляция с места событий; в этом жанре она Том Вулф - только напрочь лишенный том-вулфовской колокольной серьезности: представьте себе Тома Вулфа, ехидного, как Джереми Кларксон; вот это будет Роуч. Разумеется, все ее репортажи написаны от «я»; что ж, многие научно-популярные книжки пишутся от «я» - но мно­гие ли авторы готовы продемонстрировать персональную вовлеченность в пред­мет иссле­дования именно там, где они будут выглядеть априори нелепо? Трудно даже сказать, какая сцена - лучшая в книге: та, где Мэри Роуч с мужем занимаются сексом под присмотром врача в качестве волонтеров? Или где она участвует в процессе осеменения свиней? Или где она с зеркальцем и рулеткой измеряет расстояние от клитора до чего-то там еще - и не знает, что ответить мужу, который, обнаружив на столе рулетку, рассеянно спрашивает: «Кстати, а что ты такое мерила?»

Можно подумать, что «Секс для науки» - скорее что-то вроде стенд-ап ­комеди, чем настоящее научно-популярное исследование; это совсем не так, вы даже не представляете, на каком солидном научном фундаменте базируется эта книга. Другое дело, что автор относится к науке с почтением, но без благоговения. В конце концов, какая наука может объяснить, например, тот факт, что в электронном аудиословаре английские слова «оргазм» и «клитор» произносит женский голос, а «эякуляция» и «вагина» - мужской? Что это значит? Скорее всего, ничего; однако из того, что подобного рода вещи проходят под радаром науки, не следует, что в них нет ничего интересного. Есть, еще как есть; и вот такой она человек, Мэри Роуч, - интересующийся не только наукой, а вообще всем: ей просто любопытно - а почему так?

Лев Данилкин