Літературний дайджест

И вот настало утро 19 августа 1991 года.

Меня разбудил телефонный звонок.

«Спишь? – с истерическим смехом спросила коллега по редакции. – Включай телевизор».

Мы с женой послушали кафкианский бред, который несли с экрана дикторы.

«Этот номер у них не пройдет, - сказал я. – Поехали в центр». 

Мы поехали. 

По Садовому ползли танки, их аккуратно объезжали машины, и никто даже не дудел. С тротуаров с вялым любопытством смотрели люди, стояли обычные очереди за продуктами. Всем было наплевать.

Говорю: «Идем к Белому дому, наверняка все там». 
 
Пришли. На мосту бронетехника. Перед зданием российского верховного совета пуст

Потоптались мы, пооглядывались.

«Ладно, - говорю. – Идем отсюда. Эта страна получает то, что заслуживает». 

И побрели мы вверх по Калининскому проспекту. 

Я думал: «Никогда себе не прощу, что не задержался на неделю, ведь уговаривали (мы всего день как вернулись из Германии, от друзей). Теперь всё, снова железный занавес». 

Вдруг поднимаю голову – и ощущение, что мне навстречу вздыбилась мостовая. 

Сверху, со стороны Арбатской площади шла огромная, многотысячная толпа: люди, триколоры, почему-то строительный кран и на нем парни размахивают какими-то флагами. И всё это движется к нам, сюда. 

Даже сегодня, вспоминая этот миг, я начинаю моргать. Это один из самых важных моментов в моей жизни. Впервые, в тридцатипятилетнем возрасте, я понял, что живу дома , что это моя страна . 

У меня  куча претензий к сегодняшней России. Меня часто тошнит от ее правителей. Но разница в том, что за советского «бровеносца в потемках» с его «сиськами-масиськами» мне не было стыдно, он не имел ко мне отношения. А когда один российский альфа-самец спьяну лупит по барабану или другой стрезву изображает горохового шута с глиняным горшком, хочется провалиться сквозь землю. 

Августовские события 1991 года – единственное, за что наше поколение может себя уважать. Больше, увы, пока хвастать нечем.      

Ну вот я рассказал, что по поводу юбилея думаю я. Судя по опросам общественного мнения тех, кто относится к тем событиям так же, в моей стране процентов десять.

Борис Акунин